Недовольных Киевом большинство: житель Краматорска рассказал о настроениях в городе под контролем ВСУ

Поэт и журналист Андрей Шталь из донбасского Краматорска стал известен весной 2014 года. В отличие от многих своих коллег, он не покинул город, который обстреливали ВСУ, и практически в одиночку вел городскую газету. В своих репортажах он пытался объективно отражать страшные реалии войны. Однако на нынешней Украине объективность чревата. На днях журналист был осужден киевским режимом на пять лет под надуманным предлогом. 

Тем не менее, Андрей, будучи человеком большой гражданской смелости, согласился рассказать корреспонденту Федерального агентства новостей о ситуации в своем родном городе. 

— Почти пять лет прошло с момента «революции гидности», одной из важнейших целей которой был объявлен «уход от России». На ваш взгляд, насколько активно протекает процесс украинизации русских жителей Донбасса? 

— Пять лет насильственной украинизации заметны невооруженным взглядом. Названия учреждений, вывески, адреса усиленно переводятся «на мову». Принят закон о наружной рекламе. В названиях допускается использование английского, немецкого, других языков — но только не русского. Делопроизводство, юридическая сфера, концерты, официальные мероприятия обязывают вести на украинском языке. 

В школе русские классы закрывают, сливают с украинскими. Культурные «десанты» украинских писателей, музыкантов, театральных деятелей приезжают чуть ли не каждую неделю. Но при этом правильного, чистого и красивого украинского языка, хорошо знакомого нам по классическим литературным произведениям, больше не стало. Звучит суржик, неграмотная речь. 

Военные, полицейские из других регионов Украины получают у нас жилье, перевозят сюда семьи. Все больше и больше носителей суржика переезжают с Западной Украины. При этом коренные горожане в быту почти не общаются «державной мове». В магазинах украинские гривны многие по-прежнему называют рублями. 

Бывает и такое: человеку нужно заполнить документы на украинском языке. Он переписывает паспортные данные, а в остальном заполняет все на русском. При этом вместо русской «и» пишет украинскую i. Грамотность никто проверять не будет.

— 17 декабря вас приговорили к трем годам лишения свободы с отсрочкой на три года. Расскажите, за что? 

— Если в двух словах, это была чистейшей воды провокация. Инцидент, ставший поводом для уголовного дела, произошел еще 6 июня 2014 года — вскоре после того как Краматорск оказался под контролем новых киевских властей. Меня обвинили в нанесении тяжких телесных повреждений пожилому человеку, проукраински настроенному литератору, на основании его собственного заявления. Хотя единственное, что я сделал, — оттолкнул его от своей дочери, поскольку он двигался на нас и был пьян. 

Дело год пылилось в столах следователей. Но стоило мне съездить в Российскую Федерацию и издать в Петербурге поэтический сборник, как делу дали ход. Мне были предъявлены официальные обвинения.

Тут же активизировались праворадикальные группировки. Представители «Правого сектора»1 (экстремистская организация, запрещенная в РФ. — Прим. ФАН) и «Национального корпуса» ходили ко мне на работу, требуя моего увольнения. Мне стали поступать личные угрозы.

Следователи полиции шили дело. Был найден свидетель, который известен тем, что торгует самогоном. В качестве собственных показаний свидетель предоставил полиции обвиняющую меня статью в газете. Новых деталей случившегося он не раскрыл. Потом подтянули еще двоих «свидетелей», которым о конфликте стало известно со слов потерпевшего. 

В результате суд признал меня виновным в совершении преступления, предусмотренного статьей 121 УК Украины. Если меня осудят еще по какой-нибудь статье, то срок буду отсиживать уже в тюрьме. А это не исключено, поскольку я постоянно нахожусь под наблюдением СБУ. 

Последний раз меня вызывали в связи с публикациями в газете, которую я редактировал в 2014 году, объективно рассказывая в ней о ситуации в городе, в том числе об обстрелах Краматорска ВСУ. Пока я прохожу по делу как свидетель. Тем не менее, я не хочу уезжать из города.

— Кроме вас, в Донецкой области остались ли люди, которые не боятся публично озвучивать хотя бы относительно независимую позицию по отношению к действиям украинских властей?

— Открыто протестовать против действий киевских властей даже мирными разрешенными законом способами никто не решается. Огромное количество недовольных уже брошены в тюрьмы, над другими «карающий меч правосудия» занесен не так давно. 

Хорошо поработали праворадикальные группировки. Еще в 2014 году людей похищали, вывозили из дома, сажали в ямы, держали в наручниках, запугивали. При этом жаловаться в полицию было бесполезно. Большинство случаев похищения и запугивания оставались нераскрытыми и безнаказанными. Я лично знаю порядка пяти случаев такой обработки людей праворадикалами и СБУ. Сам прошел через похищение и содержание в наручниках на базе батальона «Днепр-1».

При всем том жителей Краматорска, недовольных политикой Киева, большинство. Но волнуют основную массу даже не гонения на русский язык, на каноническую Украинскую православную церковь или декоммунизация. Всеобщее обнищание объединяет недовольных. Мы живем в самой бедной стране Европы. Тарифы на жилищно-коммунальные услуги непосильные, платить полную стоимость, указанную в платежке, может далеко не каждый. 

Все больше и больше жителей отправляются на заработки в другие страны. Раньше ехали в основном в Россию. Сегодня многие отправляются в Польшу. 

— 2 мая 2014 году вы находились в группе местных жителей, которые пытались перекрыть дорогу колонне украинских десантников в поселке Андреевка под горой Карачун. Военные открыли огонь по безоружным людям, были погибшие и раненые. Совершались ли попытки подавать в суд на военных ВСУ за это и другие преступления?

— Нет, этим никто не осмелится заниматься. Да и смысла нет. Справедливости ради отмечу, что у военных в тот день ополчением ДНР был сбит вертолет, были погибшие. С другой стороны, толпа людей на пути военной техники не может собраться сама по себе. Нужно знать о передвижении техники, организовать людей. Людьми управляли. Но это не оправдывает стрельбу по безоружным.

— То есть народ подавлен и безмолвствует? 

— Несмотря на отсутствие открытых протестов, в городе есть огромное количество сигналов, по которым можно с уверенностью сказать: тех, кто не смирился с положением вещей, немало. Например, праворадикалы устраивают факельное шествие и вдруг на их пути возникает надпись на асфальте с призывом выгнать из города неонацистов. Подобные надписи часто встречаются на стенах и заборах. 

Появился в Краматорске и огромный мурал — изображение Леонида Быкова с кадром из фильма «В бой идут одни старики». Это можно расценивать как одну из форм культурного протеста. Деньги на акцию были выделены одним из депутатов горсовета и руководством одного из промышленных предприятий города. 

Несколько смелых постановок сделал местный театр «Бам-Бук». Мне запомнился спектакль к 9 Мая по поэме Александра Твардовского «Василий Теркин».

— Как в целом можно охарактеризовать настроения людей в городе? 

— Я бы назвал это усталостью. Люди устали от войны, от неопределенности. Наверное, у людей есть надежда, что ситуация изменится после президентских и парламентских выборов. Но поскольку сам я иллюзий не питаю, мне трудно быть объективным в данном вопросе. Лично я не вижу на Украине политической силы, способной обеспечить нормальное будущее.

— Много ли оружия на руках у жителей прифронтового региона?

— Оружия на руках, по всей видимости, много. Кто-то тащит себе «сувенир» с войны, кто-то зарабатывает на контрабанде. Разумеется, полиция в курсе. И как только поступает команда сверху изъять у населения определенное количество оружия, полиция массово и «случайно» начинает находить патроны и гранаты под мостами, в заброшенных домах, на вокзалах. Скорее всего, она сама через подставных людей туда боеприпасы и подкладывает.

— Как-то вы упомянули, что в других регионах Украины ситуация спокойнее. Значит ли это, что Донецкая область подвергается усиленной украинизации за то, что многие ее жители поддерживали ДНР?

— Донецкая область — это плацдарм для «показательных выступлений» власти. Руководителям городов однозначно показали, «кто в доме хозяин», против некоторых возбудили уголовные дела. Теперь все бюджетники и государевы структуры при малейшем поводе демонстрируют свою «украинскость». Не надел вышиванку в нужный день — можешь потерять работу. 

Кроме того, Донецкая область наводнена силовиками: тут кругом военные, полиция, прокуратура, военная прокуратура, добровольцы. Другие регионы напрямую не затронула война, там между людьми не пролилась кровь, и потому они более терпимо относятся друг к другу.

1 Организация запрещена на территории РФ.

Автор:
Алексей Полубота

Источник: riafan.ru

Домашний очаг